Сегодня я вновь чувствую себя пустым. Мертвой сухой оболочкой, которая и не жила никогда, чье предназначение заключалось только в том, чтобы созреть до срока и вместить в себя Другого.
Я был тем Другим. Недолго, правда. Минут десять. Всем и ничем, целой Вселенной и живой пустотой, ненавистью и горячей, страстной, болезненной жаждой зла. Убивать, ломать, подчинять себе эти тела. Эти души. И я сам отказался от этого. Глупец, если бы я знал тогда...
Мне осталась лишь пустота. И боль. Много боли, так много, что я уже почти перестал замечать ее.
Сегодня я снова ненавижу себя. За то, что отказался от того, кем я мог бы быть. От силы и горячего злого огня, что пел во мне.
Я снова хочу умереть. Выйти на солнце, броситься в костер. Что значит минута боли по сравнению с возможностью небытия. И нового возрождения. Нового круга. И на этот раз рядом со мной не будет Сира.
Обычная медитация не помогает. Мне слишком больно. Слишком хочется крови. Свежей, горячей, пахнущей человеческим страхом. Хлещущей из разорванного горла. Хочется балансировать на грани безумия, хмелея от собственного гнева и вкуса чужой жизни на губах, и чувствовать, как сознание постепенно угасает, давая волю Зверю...
Сегодня я не дам этому желанию волю, и от осознания этого мне еще горше.
Идиот, какой же ты идиот, Евгений Богданович. Ведешь себя, как глупый однодневный птенец. В твои то двенадцать лет нежизни...
... глупо.
... нет, не так. Бессмысленно.
Выхожу в сад. Нет, по прежнему никаких медитаций. Не твой день, детка.
Развожу костер. Смотрю в огонь, пододвигаясь все ближе. Осторожно подкладываю сухие палочки. Нежно, почти ласково - словно кормлю дикого зверька, скалящего зубы. Готового укусить, ужалить рыжим языком, если я отдерну руку недостаточно быстро.
Я боюсь огня. И люблю его тем больше, чем сильнее боюсь. Есть в этой любви что-то болезненное. Какая-то непонятная мне самому тяга. Она сильнее даже естественной реакции Зверя. Словно его ужас переплавляется в ...экстаз? Да, это слово вполне подходит.
Ближе, ближе, еще ближе. До тех пор, пока не начинаю согреваться. Теплый зверь... опасный и теплый. Я смотрю в пламя до тех пор, пока глаза не начинают болеть от яркого света, а лицо не сводит от жара.
... Рахиль как-то говорила Богдану, что ее народ верил, что, если долго смотреть в огонь, то можно увидеть в пламени саламандру. Иногда мне кажется, что я почти заметил ее...
Если духи есть в воде, в земле, в растениях, то почему бы им не быть в огне?
Вытягиваю руку. Медленно, уже предчувствуя боль, страшась ее и желая. Губы шевелятся. Пою песню, которую слышал от дедушки-шамана когда-то в детстве. Просто так. В ней нет магии. Не на моих губах. Да я и не надеюсь на это. Я давно разучился надеяться...

... боль ожога отрезвляет. Странно, правда. Словно боль внешняя уравновешивает боль внутреннюю.
Наверное я мазохист. Хороший тремер должен быть мазохистом. А я должен быть хорошим тремером.
Должен, должен... я хорошо помню значение этого слова. Должен встать... должен пойти к себе... должен заниматься. Хотя бы потому, что это помогает убить время до утра.
Завтра будет легче. Эти приступы редко длятся дольше одной ночи. Но от этого мне не менее горько.
Дом пуст. В нем только я, Доминик и гули. Никого не хочу видеть. Потому что сорвусь. Начну издеваться, пользуясь тем, что никто из них не даст мне по шее.
Да, только это удовольствие мне еще и осталось. Дразнить тех, кто слабее, наслаждаясь собственным "могу". Какое достижение!
Поднимаюсь на свой чердак. Тихо. Чтобы никто не заметил. Не желаю видеть эти тупые рожи.
На чердаке полка, на полке книги. Все мои три с половиной книги по тауматургии.
Я должен сесть и начать заниматься. Должен, должен, опять должен... должен убить время до утра...

... бессмысленно, все бессмысленно. С трудом подавляю желание бросить книгу в камин.
Жалкий недоучка. Все. Тупик. Я. Не. Знаю. Что. С. Этим. Делать. Дальше.
Ты жалок, Евгений. Ты никогда не будешь знать и уметь и сотой доли того, что знают и умеют твои капелловские сверстники. Все что у тебя есть, это ошметки знания. Обрывки теорий. Так что хватит пыжиться, петушок. Иди вытаскивай кроликов из шляпы, недоучка. Все твои "достижения" - смех. Тебе не у кого спросить совета. Сир говорит "отвали", и у него, в любом случае, очередное обострение елового психоза.
Сначала, опять сначала. Если впереди тупик, значит надо начать заново. Делать что-то уже хорошо знакомое. Десять, двадцать, сто раз подряд. До полного просветления.
Пойти побегать по лесу? Не хочу. Ничего не хочу, даже читать. Апатия. Все бесполезно. Мне никогда ничего не добиться... А значит повторяем все заново. До тех пор, пока небо на востоке не начнет светлеть...